Простое упражнение: вдох-выдох. Вдох-выдох. Задержать дыхание. Глубокий вдох и резкий выдох. Не дышать. Снова вздохнуть. Дышите, чувствуйте едкий запах гари, вдыхайте шелест колосьев посреди ржаного поля, дышите всем, что видите, смотрите на все, чем дышите. Резко останавливайтесь и резко думайте. Резко продолжайте идти. И снова дышите. Как каждая молекула наполняет ваш организм, как каждая молекула бьет вашу кожу и заставляет появляться морщины. Задержите дыхание. В чем смысл этого упражнения? В чем? Не знаю. Просто вы дышите.

Я закрываю глаза, дышу и считаю до десяти. Но десяти мне мало, и я начинаю отсчет снова. Я повторяю это, мне надоело, но я продолжаю. Голова мутнеет, становится тошно, я слишком четко начинаю все осознавать. Осознавать гниль тротуара, осознавать метлу дворника, его жену, морщинистую и убогую, подыскивающую себе могилу.

Кому из них, тех, кто с утра пораньше вылазит на эти улицы, действительно хочется жить? Кто из них вообще представляет, что собой вообще представляет жизнь? Они собирают пыль своими подошвами. А я? Я выхожу, повторяю упражнение с дыханием, убеждаюсь, что гринписовцы – всего лишь слово, ибо воздух такой же мерзкий или, может, со вчерашнего дня он стал даже противнее. Все, что я знаю, — это то что нефти хватит еще на десяток-другой, а там, того и гляди, поплывем на космопланах.

Кто эти люди, шаркающие мимо меня? Мы говорим об экономии, об участи инвалидов, так? Собираемся в сообщества, лишь чтобы чувствовать свою сопричастность? Это временная мера, завтра ломка не будет жалеть суставы. Зная это, я начинаю выкручивать себе руки заранее.
Дорога к метро – это всегда 15 минут. 15 неизменных минут. Я могу идти быстро, могу прогуливаться в медленном темпе, но я знаю, что эти 15 минут я проведу по дороге к метро. Математика, арифметика, боже, я слишком погряз во времени.

Каждый раз дорога отнимает у меня, как и каждого другого, время. Или это время нам дает шанс пройти очередной путь? В любом случае, дорог миллионы, а время ограничено, хоть оно и простирается во все стороны от наших кровавых сердец и до усопших в прогорклых могилах. Каждый миг время нам дает по одному шансу, который мы неизбежно упускаем, а потом в тоске и грусти суем босые ноги по чужим унитазам.

Есть один видеоролик, который, думаю, многие знают. Суть в том, что одному молодому парню за аварию дают срок. Человек спрашивает у него:

— Ну и как? Тебе раньше ведь два года уже условно давали. Как думаешь, сколько на этот раз?

— Как-то скорее печально, — звучит достойный ответ.

Дорога к метро очень забавная. И не только потому, что занимает ровно 15 минут. Не только поэтому. По пути к подземке мне пару раз приходится подниматься по лестнице, два раза я перехожу дорогу, четыре раза я поворачиваю направо и всего лишь один – налево, прохожу мимо детского сада, затем мимо погребальной конторы, яркими транспарантами предлагающей даже самым живым приобрести себе достойный памятник, далее проплываю мимо вино-водочного, слышу маты, вижу возню и чувствую запах самогона, поднимаюсь еще по одной лестнице и оказываюсь практически у входа в метро. Сегодня там сидел парень лет 24. Ноги вперед вытянул, а сам на ведерке зеленом сидит. Штаны закосал по колено. Вместо ног – дерево высшей пробы. Может, кинуть монету? Как-то пальцы замерзли, далеко лезть. Быстрее в метро, там согреюсь.

Если видишь беду, не надо загонять себя в уныние и глубоко и от всего сердца переживать. Это лицемерие. Так мы создаем для себя иллюзию, будто наша печаль помогла тем, кто в беде, будто наша тревога подпитывает этих бедных и дает им право на жизнь, будто наша жалость – это их подаяние. Не будьте трусом, скажите прямо, что вам на это плевать, ибо у самих молоко дома стынет. Скажите вслух, что считаете неправильным такое расходование древесины. Позовите Гринпис и заставьте их отрезать парню ноги. Он все равно ничего не почувствует. Будьте благоразумны и не наделайте всяких глупостей. Я по-отцовски хлопаю вас по плечу, и вы делаете первый шаг вверх по лестнице.

Я продолжаю думать о том, что завтра все-таки согрею руки заранее и прихвачу лишнюю монету. Хотя завтра его там уже может и не быть. Что ж, тогда мне просто придется спуститься в метро. По крайней мере, там тепло. Я согреюсь.

Вдох-выдох. Что может быть проще? Но во время упражнения нужно дышать, осознавая каждый свой вздох и каждый свой выдох. Делать это осознанно, заставлять грудь подниматься то вверх, то вниз. Нужно выкинуть все мысли из головы. Пустота и дыхание. Проволочное солнце. Бескрайний душ. Мегаполис в раю. Пустота. Никаких мыслей.

По сути, мы – ничто, но в то же время мы часть Вселенной. Она может противиться и пытаться укатать вас в асфальт, но она ничего не поделает с тем, что вы шляетесь где-то по ее просторам. Мы – как настаивает Кастанеда, а вернее дон Хуан – эманации Орла, и ничто, кроме непознанного, не заставит перестать наши коконы светиться. А если это и произойдет, мы пожалеем, что заранее не заказали себе памятник из финского порфировидного гранита.

Пожалуй, захвачу монетку.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>